Я в Киеве
НК: Когда вы возвращаетесь в Киев после зарубежной поездки, что вы чувствуете — радость или досаду?
Я все-таки домосед, поэтому — радость. Хотя, если езжу куда-то зимой, и там — тепло, то, конечно, возвращаясь, чувствую досаду.
НК: То, что вы переехали в Киев из Нью-Йорка, где жили около трех лет — так обстоятельства сложились или это было осознанное решение?
Нет, это было случайно. Я уезжал в Америку не из Киева, а из Одессы, и киевлянином стал только после Нью-Йорка. Просто Марат Гельман предложил мне здесь работу в галерее, и я здесь осел.
НК: По чем в Киеве вы скучаете, будучи в отъезде?
По мастерской. И еще по своей хозяйке, которая обо мне очень заботится и избавляет от кучи бытовых проблем.
НК: Одни говорят, что Киев красивый, теплый, уютный. Другие – что безобразный, грязный, непригодный для жизни. А по-вашему?
Первую характеристику, наверное, москвичи дают? По сравнению с Москвой Киев действительно очень уютный город. Просто Москва — это вообще не город, а Киев — место, где жить, в общем-то, можно. Но по сравнению с европейскими столицами он диковат, хаотичен и... не согрет любовью. Это связано, очевидно, с тем, что сильно меняется состав населения, и новые киевляне «рекрутируются» не только из львовской и одесской интеллигенции, а из людей известно-откуда. А этих людей, наверное, в города лучше бы не пускать.
НК: Какая численность населения, по-вашему, была бы оптимальной для Киева?
Вы знаете, в Нью-Йорке очень много народу, но это город, созданный для людей. Горький писал про Нью-Йорк, что там «бетон давит»... Но вот ты идешь по улице, которая состоит из одних небоскребов, и бетон — не давит. Потому что на первом этаже такого небоскреба — или прикольный магазинчик, или вкусный ресторанчик (не как у нас - пафосный, так что зайти страшно), и вся городская среда создана для обитания. И чем моднее район, тем приятнее он для жизни. А у нас — взять, например, центр, места, которые я раньше очень любил: Богдана Хмельницкого, Франко, Гончара... Эти места за последние годы просто убиты: офисы вытеснили людей. Закрыты магазины, доступные рестораны, у которых было свое лицо, все там стало безликим, необитаемым. Кому мешал один-единственный в Киеве магазин нот? Представим себе единственный магазин нот в любом городе мира с пятимиллионным населением — он никогда не прогорит! А у нас его заменили каким-то дебильным фастфудом... У власти находятся жлобы, абсолютно равнодушные к городским традициям, неспособные к ощущению города как единого организма, не понимающие, что город должен нести некий заряд кайфа, что в нем должны быть заповедные места. Пример — книжный магазин «Сяйво». Это же дикость — то, что происходит. И не только в Киеве — у нас вся страна такая.
НК: Есть ли в Киеве что-то такое, что не перестает вас приятно удивлять?
Всё, что есть приятного в Киеве, меня уже не удивляет — скорее удивляет сам факт, что оно ещё есть.
НК: Что думаете по поводу проектов «реконструкции» Десятинной церкви?
Трудно сказать. Фундамент раскопали, необходимые исследования провели. Оставить место, откуда «есть пошла русская земля», в качестве «собачьей площадки»? Не думаю. Мне кажется, если исходить из ощущения города как системы, там должно что-то стоять, какое-то знаковое сооружение. Я в принципе не против новоделов и имитаций. У нас так многое было разрушено, что восстановить какую-то часть, на мой взгляд, было бы корректно. Например, церковь Пирогощи на Подоле — вполне интеллигентный новодел. Можно, наверное, воссоздать Десятинную церковь в форме, в которой она существовала в XIX веке — это ведь тоже памятник. Я лишь против каких-то фантазийных реконструкций типа Золотых ворот. Я помню эти руины — видел их, будучи в Киеве в детстве. То, что сейчас стоит на их месте — нечто отвратительное в духе декораций с киностудии им. Довженко... Ставить на месте Десятинки что-то модерновое? Я не уверен во вкусе тех, кто будет это делать. Был бы в Украине какой-нибудь архитектурный гений или желающие пригласить такового — кого-то типа Фостера или Гэри — тогда возможно. Но и то, я не уверен, что здесь уместен такой крутой модерн. А вообще, меня больше всего раздражает политическая составляющая того, что происходит с Десятинной — желание зарезервировать эту территорию для одной конкретной церкви со слишком алчными, на мой взгляд, аппетитами. Может быть, сделать там ландшафтный парк?... В общем, мне правда трудно судить. Но любое решение может быть интеллигентным.
НК: А что скажете по поводу скульптур на Пейзажной аллее и конфликтов, вызванных их появлением?
Я был категорически против, пока меня не провел по этой аллее и не объяснил некоторые нюансы господин Соколовский. Вся «детская» составляющая (скульптурный парк авторства Константина Скретуцкого — прим. ред.) - это китч, но она ни на что большее и не претендует. И, конечно, лучше такой скороспелый детский китч, чем многоэтажка с паркингом. А что касается скульптур Kiev Fashion Park, среди них есть вполне достойные, и они уже стали частью культуры. В тотальном отсутствии в Киеве современной скульптуры это место стало неплохим музеем под открытым небом. Я бы убрал оттуда кое-какие более романтические и традиционные вещи, которые, может быть, и хороши сами по себе, но не вписываются в общую концепцию. Передвинул бы куда-то памятник Святославу — по той же причине.
НК: Какие у вас ожидания от реконструкции Андреевского спуска?
Знаете, я, может быть, плохой киевлянин, но я не считаю, что плохо положенная брусчатка — это хорошо. Я за качественную европейскую кладку. Понимаю, что оставить все как есть не удастся, вкрапления нового неизбежны. Я бы не фетишизировал старую архитектуру Андреевского. Нет, конечно, все, что не рушится, можно и нужно оставить. А что касается пустующих мест — не стоит возводить там дешевые стилизации. Возможно множество нестандартных архитектурных решений (в качестве примера можно привести Хундертвассера или Гауди), которые не испортили бы историческую среду Андреевского, а стали бы его «фишкой». Ведь, если откровенно, что собой представляет архитектура этой улицы? Это, по сути, банальная «фоновая» застройка, там почти нет настоящих памятников. Когда какие-то здания приходят в негодность, их можно заменить — но изюминками, а не фальсификатами.
НК: В недавнем интервью для «НК» художник и руководитель LabCombinate Артур Белозеров говорил, что, несмотря на любые негативные изменения в облике города, всегда остаются некие камерные, сакральные места, «нычки», где можно спрятаться от городского «трафика». Есть ли для вас в Киеве такие «места силы»?
(смеется) Я не курю то, что курит Артур, поэтому не особенно мистически настроен. Я, кстати, думаю, что основная претензия по Пейзажной аллее со стороны прогрессивной общественности состоит в том, что, чтобы эти скульптуры не сломали, там поставили ментов, которые мешают там курить. А что касается меня, я люблю места, где просто приятно гулять. Район вокруг Софии, Петровские аллеи, какие-то кусочки Подола. Вообще я люблю старый город, город XIX века — он имеет душу.
НК: В каком киевском кафе или ресторане вы бываете чаще всего?
Чем старше я становлюсь, тем более простую еду предпочитаю. Моя хозяйка готовит мне очень простые вещи, мы их вместе придумываем, поэтому я без нужды никуда не хожу. Впрочем, есть несколько заведений, где я редко, но бываю: Arbequina на Гринченко, Vernissage на Андреевском, La Bodeguita на Ярославовом валу, турецкий ресторанчик Tike на Сагайдачного... Я очень не люблю пафосные заведения, предпочитаю нишевые.
НК: Каких мест в Киеве вы стараетесь избегать?
Я надеюсь дожить до того времени, когда будет снесена вся брежневская застройка. Троещина и т.п. — это отвратительно. Уж лучше какие-то на грани китча современные подделки под архитектуру, чем бараки с ее полным отсутствием. Кичовая Воздвиженка какую-никакую душу все-таки имеет, и через два поколения люди, которые моложе этих домов и которые сейчас впервые погуляют там детьми и увидят ее незамутненными детскими глазами, позже полюбят ее. Мы уже не сможем, конечно.
Например, я очень люблю архитектуру модерна и считаю, что она украшает Киев. А вот Ахматова в свое время писала про Литейный, «еще не обесчещенный модерном». А мне не хватало модерна в центре Вены, где я побывал недавно. Он очень классичный, центр Вены — я погулял там, и мне стало немного скучно.
НК: В каком районе Киева вы ни за что не стали бы жить?
В любом «панельном» районе. Я живу на Подоле — меня устраивает. Мог бы жить там, повыше, в старом городе. Другого Киева для меня не существует. Скажем, Красноармейская для меня — Киев только до костела, дальше — это уже не город, а Советский Союз.
Об авторе
Александр Ройтбурд родился в Одессе в 1961-м. В 1983-м окончил Одесский педагогический институт (художественно-графический факультет). В 1993-м выступил сооснователем ассоциации «Новое искусство» (Одесса). С 1993 года работал в ней арт-директором, с 1999-го по 2001-й — президентом. Работал директор Галереи М. Гельмана.
Работы Александра Ройтбурда находятся в коллекциях PinchukArtCenter (Киев), Государственной Третьяковской галереи (Москва), Государственного Русского музея (Санкт-Петербург), MoMA (Нью-Йорк), DUMA (Художественный музей университета Дьюк, Дюрем, США), «Модерна галериа» (Любляна, Словения).
