Я в Киеве
НК: В чем, по-вашему, главная проблема Киева?
В том, что Киев сейчас не имеет реального самоуправления. Он отдан на разграбление правящему олигархату, и городская громада не может себя защитить.
НК: Кто вам больше импонирует - Черновецкий или Попов?
И тот - кукла, и этот.
НК: Одни говорят, что Киев красивый. Другие – что безобразный. А по-вашему?
Сначала Черновецкий, а теперь и Попов при поддержке Януковича и Азарова превратили его в мусорную свалку. Я, как киевлянин в третьем поколении, с ужасом наблюдаю все это. Такой руины в Киеве еще не было за всю его историю. Теперь это гибрид каменных джунглей и помойной ямы - пример хищнического, бездарного отношения к городу.
НК: Верите ли вы в «ауру города»? Если да, то чувствуете ли вы ее в Киеве и какая она - киевская аура?
Аура стала очень плохая - болезненная, мертвая. Идут процессы некроза - Киев, к сожалению, погибает, становится непригодным для жизни.
НК: Ваш любимый период в Киеве, который вы застали?
Где-то с середины 1960-х до 1980-го года. Это был приятный, спокойный, провинциальный город с хорошими возможностями для жизни и самореализации. Может, в нем была не так развита, наворочена сфера услуг, как сейчас, но зато были чистые парки и озера, замечательный воздух. Да и люди были другие — проще, спокойнее, не было этого рвачества, жажды наживы.
НК: Тогда кто из ныне живущих киевлян вызывает у вас наибольшее уважение?
Писательницы Оксана Забужко и Лина Костенко. Еще остались отличные преподаватели в ВУЗах — правда, их имена не известны широкой публике. К сожалению, людей такого склада становится все меньше.
НК: Ваше любимое место в Киеве.
Очень люблю верхнюю часть города — район Ярославова вала, Львовской и Михайловской площадей, Десятинную, Андреевский спуск, часть Подола. А также правобережные парки - они отчасти испоганены, но там все еще приятно.
НК: В каком киевском кафе или ресторане вы бываете чаще всего?
Кофейни разные... Double Coffee, «Золотой Дукат» и т. п., но особенно любимых нет. Иногда хорошо даже пойти в «Пузату хату» - интересно побыть среди молодежи.
НК: На каких мероприятиях любите бывать?
Уже ни на каких. Раньше любил ходить в театры - сейчас не люблю, ничего интересного. Любил бывать на разных интеллектуальных мероприятиях, круглых столах, обменах мнениями - в Доме ученых, Доме учителя - теперь этого всего нет. А все нынешнее, вся та мерзость на площадях и биомасса, которая туда приходит... Киев, к сожалению, становится местом обитания карнавальной биомассы.
НК: Где в Киеве вы чувствуете себя неуютно?
Не люблю левобережную часть. Она совершенно неправильно застроена и вообще не соответствует духу этого города — по сути, это не Киев. Какой-то коммунистический конгломерат, большой барак. А особенно не люблю Харьковский массив, его новые части в сторону Борисполя — эти жуткие, угнетающие циклопические небоскребы. Я считаю, что архитекторы, проектировщики и инвесторы этой мерзости — преступники. Эти мерзавцы рано или поздно обязательно за это ответят. Такая застройка противоречит сути Киева с его как минимум двухтысячелетними традициями, она уничтожает древнейший европейский духовный и цивилизационный центр.
НК: Как вам кажется, кого в Киеве больше — культурной, «европейской» молодежи или люмпенов, гопников?
В Киеве развелись бандерлоги. Это молодежь, которая живет исключительно физиологическими инстинктами. Их атрибуты — бутылка пива в руке, дебильник в ушах с африканским тамтамом, вонючая сигарета — это их органическая часть. Они все примитивнее и примитивнее, и их становится все больше — что особенно печально, в том числе среди девушек — а ведь они произведут на свет новое поколение украинской нации! Кого они будут рождать? Вовсе каких-то разбойников, гоблинов.
НК: Киев по отношению к приезжим – приветливый или жесткий город?
Киев вообще стал сборищем приезжих. Киевская громада разрушена, люмпенизирована. В отличие от, скажем, одесской и харьковской громад, которые еще сопротивляются экспансии, они сохранили ядро. Поэтому сейчас, глядя на человека, уже практически невозможно сказать, кто перед тобой — киевлянин или приезжий. Киев — это уже даже не столица, а «збіговисько» посреди Европы. Точнее даже так — вокзал. Поганенький, оплеванный вокзал.
НК: Какая численность населения Киева была бы, по-вашему, оптимальной?
Два миллиона максимум. Из провинции в Киев едут сотни тысяч, миллионы людей, которым столица кажется какой-то мечтой — просто потому, что небольшие украинские города просто уничтожаются. В результате у Киева развиваются вампирические черты: он высасывает человека, превращает его в пустышку. Здесь — пристанище для всех, кто хочет вырваться из своего душного родного уголка — а в итоге все они попадают в какое-то жуткое колесо. Горький писал про «Город желтого дьявола» — Нью-Йорк. Боюсь, Киев сейчас идет по тому же пути.
НК: Вы считаете Киев европейским городом?
Конечно же нет. Это грязный, разрушенный полуазиатский мегаполис, с огромными восточными базарами, на которых торгуют несчастные, деградировавшие люди; со старым, вонючим, поганым транспортом, с отсутствием нормальных развязок и инфраструктуры; кругом мусор, бомжи, криминальные элементы. Разве можно это сравнить с Прагой или Варшавой? Я уже молчу про Вену, Цюрих... Этот процесс деградации города надо немедленно прервать. На самом деле это не сложно. Нужно просто дать власть местного самоуправления окружающим городам — тогда там возникнут рабочие места, и приток людей в Киев прекратится. Эта модель показала свою эффективность в Польше, Словакии, Чехии, прибалтийских странах.
А вот от приезжих из стран Азии и Африки, а также от цыган, которые распространяют наркотики, город нужно очищать. Можно просто сделать лагеря-распределители в районе чернобыльской зоны — тогда они просто перестанут сюда приезжать.
Иначе — этот процесс произойдет «снизу», и, боюсь, здесь не обойдется без крови. Мне кажется, в народе уже назревает восстание. Это будет происходить в виде народных бунтов, и Киев должен стать их центром. Я думаю, здоровые силы очистят город от захватчиков.
НК: Вы хотели бы жить в Киеве всегда или это, скорее, временное место жительства?
Если бы я хотел уехать, я бы уехал давно — у меня были возможности. Но это город, в котором родились мои предки, и я не собираюсь никому его отдавать — это принципиально.
Об авторе
Олег Соскин — экономист, политолог. Директор Института трансформации общества.
В 1983—1988 преподавал на экономическом факультете Киевского госуниверситета. В 1988—1990 годах преподавал в Институте политологии и социального управления, старший преподаватель, доцент кафедры международных отношений. В 1990—1992 занимал должность исполнительного директора Украинского института рыночных отношений — Центр «Рынок». В 1993—1996 был заместителем директора по науке Института мировой экономики и международных отношений НАН Украины. Был советником президента по экономическим вопросам (при Л.Кравчуке и Л.Кучме). С 1994 — директор организованного им самим Института трансформации общества.
