Кузница Олега Лищука находится рядом с администрацией Музея народной архитектуры и быта, немного в сторонке от привычного маршрута отдыхающих. Олег обосновался здесь с 2003 года, а до того работал в разных мастерских по Киеву.
Местечко антуражное, ничего не скажешь: тут вам и фигурная вывеска-реклама в виде наковальни, какие вешали в старину ремесленники над входом в свои «владенья» (сапожники – сапожок, булочники – крендель, портной - ножницы и т.д.) :
А на дверях – оригинальная «богатырская» композиция, предположительно на тему: «Направо пойдёшь – коня потеряешь, налево пойдёшь – жизни лишишься»:
Ну и, конечно, из дверей доносится звон молотов. Захожу внутрь, глаза постепенно привыкают к полумраку. Народ занят делом. Андрей, один из учеников и сотрудников Олега, «колдует» над железными пряжками для поясов – заказ реконструкторов по козаччине, есть у нас в Киеве и такие энтузиасты. Причём делаются пряжки именно того, аутентичного, вида и по старинной технологии, поэтапно: горн-наковальня-горн... Это вам не электросваркой баловаться, хотя так было бы быстрее и никто всё равно не узнал бы, как именно вещь изготовлена, разве что рентгеном посветить. Но – дело принципа!
За те несколько часов, что я провела в гостях у кузнецов, парень изготовил семь пряжек Одна такая обойдется заказчику в районе 100 грн, а художественно украшенные, из меди – потянут на 300-500 грн. Да, несмотря на кризис, заказы есть. Если теперь меньше интересуются художественной ковкой (сюда входит очень широкий спектр услуг: от изготовления подсвечников, вешалок и подставок до лестниц и заборов), то на хозяйственные ножи спрос достаточно стабилен. Тем более, что ножи – это страсть Олега, он в них разбирается как никто другой. Его работы уезжают в Россию и Польшу, а один нож даже присмотрел себе японский посол.
Кузнец создает ножи из дамасской и инструментальной сталей, воссоздает модели по археологическим раскопкам и участвует в ежегодных выставках «Мастер-клинок», «Стальная грань», «Зброя та полювання» и т.п. Хороший нож может стоить от 250 у.е., но ценителям не жалко никаких денег.
Понаблюдав некоторое время за работой, мы вышли из кузни и сели рядом, под навесом, где ребята обустроили место наподобие летней кухни. Тут можно выпить чаю или кофе, передохнуть. И пообщаться.
НК: Олег, как давно вы стали заниматься кузнечным делом?
Больше 10 лет назад, когда учился в университете Шевченко, на истфаке. Меня всегда интересовала история оружия, особенности быта людей. Любимой эпохой, пожалуй, была Русь VIII-X века. Но когда я начинал интересоваться этим всем, можно было правую почку смело отдать за те книжки, которые сейчас продаются на Петровке. Тогда ничего такого не было. Однажды в журнале «Юный техник» я прочел статью о московских мастерах Серафиме Собко и Юлиане Тихонове, которые изготавливали доспехи и оружие для фильмов. Позвонил в редакцию, мне дали их адрес, приехал, познакомился, приобщился к делу. Где-то с1997 года работал в Киеве с Богданом Поповым – это человек, который показал мне, что такое ручная ковка. В общем, ходил по кузницам, смотрел, наблюдал.
НК: С тех пор ситуация изменилась? Можно ли сказать, что кузнецы нынче более востребованы?
Бывает разный профиль. Есть «промышленный» кузнец, которому надо наковать болтов. А есть, к примеру, художественная ковка – вот она с начала 90-х получила огромное развитие. То, что считалось «жиром» тогда и сейчас – две разные вещи. Тогда ребята могли месяц потрудиться и два месяца на югах отдыхать. Набор «бубликов» (фрагменты решетки – прим. авт.) считался козырной работой. А сейчас делают всё, другие производственные мощности.
НК: Оборудование тяжело было достать?
Да, если не иметь сначала 100 тысяч долларов, то приходится собирать годами. Ручные инструменты – клещи и прочее - делаются самостоятельно. Для начала работы нужна, грубо говоря, «ветродуйка» и наковальная. Одну наковальню я приобрел на складе, вторую подарили... Молоты покупались из металлолома, ремонтировались. Новое обородование можно купить на заводах, через фирмы, но стоит оно непомерно. Покупать пневмомолот за 15 тысяч долларов не каждый захочет.
НК: А как набирали сотрудников?
Да они сами поприходили, выгнать не могу! (смеется) Кого-то я позвал, кто-то сам услышал, захотел попробовать. Тут половина изначально была без опыта работы, образование разное: инженер-электронщик, моряк, менеджер-экономист, борт-механик... При всём том, что сейчас XXI век, но своей магии наше дело, когда живой огонь в руках - не теряет. Притягивает по-своему. Находятся люди, которые хотят им заниматься. Определенная текучесть кадров присутствует, но костяк остается. Новички ставятся на менее ответственные работы, обучение происходит на практике. Кузнечное дело стало достаточно распространенным,. есть училище художественной ковки, мастерских по Киеву достаточно много разноплановых. Если есть желание и запал – то вперёд. Правда, некоторые загораются: «О, класс, это весело!» Стоят, клепают, анекдоты травят, а потом оказывается, что тут не мед лижут, а приходится работать, и иногда работа неблагодарная во всех отношениях, бывает и такое. Просто нужно это дело любить.
НК: Какой у вас график работы? Можете припомнить самые сложные или странные заказы?
Мы сами для себя устанавливаем график - пять-шесть дней в неделю. Что касается заказов, то, помню, на «Країне мрій» заказали нам кованый столик, очень красивый, но из-за ошибок конструкции он не мог стоять. На эскизе был просто потрясающий, а когда начали делать… В результате, мы разварили его, как противотанковый ёж, для устойчивости. Бывало всякое - и такое, что сутками из кузни не вылезали, чтобы заказ успеть сдать. Иногда получается, работу делаешь, она тебе нравится в процессе изготовления, а когда закончена, понимаешь, что можно сделать лучше. Но приятно, когда смотришь на свою вещь 5-10-летней давности, и тебе за неё не стыдно. Или когда люди звонят и говорят «спасибо». В основном, за ножи получаю такие «бонусы».
НК: Кстати, о ножах. Они считаются холодным оружием?
Мы делаем ножи, которые сертифицируются как хозяйственно-бытовые и не являются холодным оружием. Существуют определенные ограничения в законодательстве. Это при том, что в ларьках сплошь и рядом продается море ножей. Но посудите сами, в профильный магазин, чтобы купить нож, человек приходит с деньгами. И, как правило, люди с деньгами адекватны, в той или иной степени. Количество убийств, совершенных высококачественными ножами, несоизмеримо мало - даже по сравнению с теми случаями, когда людей покусала акула. А вот сколько народу было «замочено» сковородками, топорами и обыкновенными «кухонниками» - только статистика МВД знает. То есть, само понятие «холодное оружие» себя изжило лет 15 назад, на мой взгляд. Потому что покупать нож по цене «ствола» , чтобы кого-то порешить, по крайней мере неразумно.
НК: Считается, что дарить нож – плохая примета. Как вы к этому относитесь?
Я это услышал недавно и удивился. В древности, особенно на Востоке, это была абсолютно распространненая практика. Более того, одаривать оружием считалось правилом хорошего тона. Да и в наше время принять наградное оружие в дар – большая честь. Так что не понимаю такой приметы.
НК: Какие планы и проекты у вас в запасе?
Помимо участия в «Країні мрій», мы хотим сделать мастеровую выставку-ярмарку. Может, организуем ее в Пирогово на День кузнеца, на выходных в 20-х числах августа. Кроме того, «София Киевская» предложила нам поработать над музеем «Золотые ворота». Идея заключалась в том, чтобы показать вещи в экспозиции такими, как будто они только что из мастерской. Чтобы люди зашли в музей и увидели не «останки» утвари и оружия, а, например, шлем в таком виде, словно какой-нибудь Добрыня Никитич прямо сейчас наденет его на голову и побежит диктовать свою непреклонную волю половцам. Год назад мы сдали проектную часть, ждём продолжения.
После беседы я напросилась немного поработать в кузне. Хотелось испытать, что же это такое – работа с огнём и железом. Конечно. к горну меня не подпустили, зато выдали в руки 3-килограммовую кувалдочку и назначили «молотобойцем». Вместе с Олегом Лищуком мы стали мастерить подкову. Не для лошадки, а так, «на счастье». Она получилась довольно маленькая. У лошадей, как и у людей, есть размеры ног, то есть копыт, и при изготовлении это учитывается. А самая большая подкова, которую доводилось делать Олегу, была размером больше метра – для оформления одного из ресторанов. Итак, мы взяли железный прут, раскалили его в горне, отделили от него «рабочую» часть и сосредоточились на ней.
Олег молотком бил по тому месту, куда требовалось, и я повторяла его движение, стараясь целиться туда же. Таким образом мы придали пруту необходимую «плоскость». Затем в подкове проделали канавку-углубление. Между всеми этими и последующими действиями её то и дело опускали в огонь – материал должен быть мягким.
Следующий этап – пробили отверстия для гвоздей. Их может быть разное количество, в зависимости от размера подковы.
Подковать лошадь – тоже искусство. Не так забьёшь - покалечишь животинку, у неё много нервных окончаний в ноге. Затем на специальной части наковальни «загнули» подкову, как ей и положено:
И ещё мне доверили «главный этап» работы всех кузнецов – зажатую в клещах раскаленную подкову я опустила в ведро с водой. «Шшшш!» – пропела она. Дааа, теперь понимаю, в чём кайф кузнечного дела.
РЕКОМЕНДУЕМ:
«Школа традиционного кузнечества» в Пирогово – цель её мастера, Богдана Попова – показать настоящее традиционное ремесло и обучить ему всех желающих. Он делает вещи, которые раньше изготавливались в сельских кузнях: www.kuznya.kiev.ua
«Кузня Свана» – здешние мастера занимаются реконструкцией и изготовлением рыцарских доспехов и средневекового оружия.
Художественная ковка и изготовление металлоконструкций:
