Самый культовый сериал Netflix — «Игра в кальмара». Шоу посмотрело более 111 млн зрителей, что является рекордом платформы.
Но, как часто случается с чем-то очень громким, не все положительно оценили сериал. В Forbes назвали его «шоу со многими клише», New York Times — сериалом, который не рассказывает ничего нового, а Variety осудили «Кальмара» за излишнюю гиперболизацию.
Подобная история случилась и со зрителями. Одни от сериала в восторге, другие считают его примитивным и простым.
Так за что сериал можно любить — и одновременно ненавидеть? Читайте в разговоре с психотерапевтом Лешей Крапивкой.
Почему сериал нравится
Такое уже было. Каждый год в мире кино появляется что-то, что задает тренд. Раньше все восхищались Тимом Бертоном или Тарантино. Они для зрителей уже стали классикой. Сегодня появилась «Игра в кальмара» — такой же кровавый продукт, который отсылает к старым любимым фильмам. Это как бы новое шоу, но построенное на популярных приемах в мире кино и знакомых картинках.
Герои. Персонажи сериала настолько разные, что каждый зритель нашел с кем себя отождествить. Допустим, сериал посмотрит мажор — и увидит в нем себя. Такая же история с бедняком или кем-то умным. Люди любят то, что говорит о них самих. Это эволюционный механизм.
Сюжет. Стандартный, без неожиданных поворотов. Ты как зритель можешь предположить развитие каждой новой серии после окончания предыдущей. Ты уже в начале знаешь, чем закончится шоу. Но это хорошо с точки зрения «цепляния» аудитории, так как люди тоже любят то, что наперед знают.
Игры. Прием геймификации всегда работает. Вопрос соперничества, роста персонажей, возможность фантазировать — это лишь часть эволюционных механизмов, которые заложены в формат игры. Да, это не ново для кино. Но это должно было произойти, потому что все мы за кем-то подсматриваем. Так вырабатывается насмотренность.
Не Голливуд. Зрители не из Южной Кореи явно восприняли сериал как что-то диковинное. Мы устали от масс-маркета и американского кино. Если бы такое шоу выпустили в США, уверен, такого ажиотажа вокруг него не было бы. Взамен мы видим героев-корейцев, со своими моделями поведения и культурными особенностями. Это что-то, к чему мы еще не привыкли.
Эстетика. «Игра в кальмара» — визуально привлекательный сериал. Контраст по цветовой гамме, выставленные сцены и продуманный кадр делают стиль. А что стильно, то трендово.
Насилие. Почему люди любят смотреть ужастики? Во-первых, с целью получить эмоции, которых им не хватает, чтобы подогреть свои нервы. Люди любят смотреть на что-то жестокое, потому что это дает им возможность просублимировать — пропустить свои переживания и неудовлетворенность через призму искусства, чтобы от них избавиться.
Во-вторых, насколько я знаю, жестокость в корейских фильмах используется как стилистический прием. Это один из способов донести важную информацию к общественности. Режиссер сериала Хван Дон Хек и ранее прибегал к жестокости в своих картинках — например, в фильме «Суровое испытание» о насилии в школе для слабослышащих. В корейской культуре вообще к насилию относятся по-особенному.
Но также через призму жестокости можно воспринимать все современное общество. Это история о нашем поколении, когда стало критически сложно выдерживать постоянное давление среды и контролировать свои эмоции. Их нужно куда-то девать. Жестокость в фильмах помогает снизить градус напряжения. Есть спрос — есть предложение.
Станут ли жестокими дети, если посмотрят сериал? Сложно сказать. Точно к насилию не обратятся те, кто не податлив к влиянию. Не все же играли в «Синего кита».
Жестокость в кино — не причина, которая спровоцирует новую жестокость, а результат того, что она уже произошла.
Популярность сериалов со сценами секса и избиений тому доказательство. Моргенштерн, блогеры, которые ведут себя как быдло — это постэффект, а не первопричина. Люди сами формируют негатив. Усугубить его невозможно.
Почему сериал не нравится
Примитивный взгляд на капитализм. Принцип отношений людей и денег в сериале иногда притянут за уши. Он гиперболизирован. Ему не до конца веришь.
Но здесь стоит учитывать социально-экономическую ситуацию в Южной Корее. Там действительно проблема с безработицей. Корейцы имеют серьезные финансовые трудности. Во время написания идеи сериала режиссер сам переживал проблемы с долгами. Ему близко то, что он показал в картине. Другим же это может не откликнуться. Поэтому проблема капитализма в «Игре в кальмара» — не сколько история про реальную систему, сколько история про рефлексию самого автора.
Но зависимость от денег — не выдуманная проблема. Ученые проводили исследование, что движет поведением человека. Оказалось, эгоизм и страх. Не мораль. Мы не пойдем грабить банк из-за наказания, а не из-за угрызений совести. В фильме показана проблема по линии «легкие деньги — страх их потерять — радикальные поступки, чтобы их сохранить». Большинство из нас будут поступать точно по такой же модели. Только дело не в менталитете, а в условиях. Любой из нас будет отчаянно цепляться за деньги, если попадет в плохие обстоятельства. Человек, загнанный в угол, способен на все что угодно.
Не проникся мотивацией персонажей. Некоторым из зрителей персонажи и их истории не стали близки. Но и здесь есть объяснение. Европейцы и корейцы сформированы в различных историко-культурных контекстах. Нам куда понятнее «Бригада» и мотивация четырех бандитов, чем история людей в долгах. Мы не прочувствуем сериал так, как его прочувствуют корейцы. Зато мы проникнемся вопросами дружбы, будем сочувствовать героям, которые должны убить близких. Это «точки», которые должны болеть всем.
«Игра в кальмара» — это не какая-то сверхсложная история, которая обязательно вызовет рефлексию. Все просто: одним она стала близкой, другим — нет. И с подобными картинами так происходит всегда.
